Удивительно трогательный и, если так можно выразиться, доверчивый, «Новый свет», не претендуя на звание шедевра, весьма достоверно рисует картину большого путешествия маленького человека за огромной мечтой. Нищий крестьянин, у которого всего и богатства-то, что маленький облезлый ослик, собирает нехитрый скарб, чтобы отправиться в Америку – так ему посоветовал Господь Бог. Ни крестьянина, ни режиссера Эмануэле Криалезе нам решительно не в чем упрекнуть: их слова и намерения с делом не расходятся.

Многие ли из нас задумывались, что чувствуют многочисленные так называемые «трудовые мигранты», которыми полнятся суматошные улицы практически каждого более-менее крупного города на Земле? С какими чувствами они отправляются через тысячи километров или морских миль? Чего надеются достигнуть? Что приобрести? От кого убежать? Что гонит их в путь? В неизвестность? Задумываются ли горожане, видя нелепых людей в диковатых одеждах, что перед ними – не просто «понаехавшие», а переселенцы, которые пожертвовали своей родиной, потому что до этого родина пожертвовала ими? Оставим моральные, национальные и прочие вопросы в стороне – до поры до времени. Сейчас нас больше занимает пространственный транссерфинг: как решиться на полную перемену окружающей реальности, учитывая, что в ней тебя никто особенно и не ждет? И стоит ли вообще на нее решаться?

Бедняк Сальваторе, чью мать в родной Богом забытой деревеньке иначе как ведьмой и не называют, не знает о далекой Америке практически ничего, он лишь имеет право надеяться, что там, за морем, жизнь гораздо лучше, чем в его угасающей Сицилии. И тогда Сальваторе идет на гору. Сложно не вспомнить Священное писание, тем более, что по чьей-то странной прихоти Сальваторе со своим сынком Анжело находят пачку цветных открыток. На них – доллары, богатые фермы и вообще райская жизнь, райская именно в том понимании, на которое только и способен наивный Сальваторе.

«Новый свет» играет на сложном поле: буквальных ответов вроде «Эти плохие, потому что приехали» или «Эти плохие, потому что не пускают к себе в страну всех подряд» или «Эти плохие, потому что не хотят чтить законы той страны, куда они приехали» здесь нет. Было бы слишком просто и очевидно, если бы нищий Сальваторе еще до прибытия в США зарезал кого-нибудь за еду на теплоходе, и я лично знаю как минимум человек двадцать из числа тех, кого такой вариант устроил бы целиком и полностью. Было бы слишком легко, если бы на границе всех мигрантов просто отстреливали, грабя и насилуя. Такого не происходит.

Вместо этого мы видим детский, казалось бы, эксперимент: «Сложите из кусочков квадрат. Тот, кто не сложит, — идиот и подлежит обязательной депортации». «Вот он, моя царица, обыкновенный фашизм», — написал как-то по другому поводу поэт Алексей Рафиев и был прав. Обыкновенные вроде бы бытовые действия в глазах неграмотного крестьянина, который с осликом-то чуть ли не целуется, когда прощается, трансформируются в подобие зверств нацистской Германии над жертвами концлагерей: «Каждый художник, который изображает траву голубой, а небо зеленым, должен быть подвергнут стерилизации». Кто сказал? Правильно – Шикльгрубер.

Впрочем, для тех, кто не хочет путешествовать в такие дали (в конце концов, быть строго уверенным, что режиссер именно это имел ввиду мы не можем: о роли Италии во Второй Мировой мы прекрасно помним), «Новый свет» дарит совсем другие ощущения: здесь и лав-стори, которая не похожа на лав-стори в привычном понимании этого слова, и доброта, и редкая по нынешним временам человечность. Видите ли, у маленьких людей тоже бывают большие надежды и огромная любовь.