По возвращении на Землю космонавты обычно признаются, что им приходится заново учиться элементарным вещам. Держать голову ровно, например. Спать на кровати в горизонтальном положении, не скатываясь на пол. Поглощать пищу, которая имеет вес. В конце концов, даже ходить. Невесомость и прочая комическая музыка успевают наложить свой отпечаток, стереть который не так-то просто. Странное дело, но после двух с половиной часов, которые «Нефть» незаметно и очень по-хозяйски заберет из вашей жизни, держать голову ровно, спать горизонтально, ходить по прямой и удерживать нижнюю челюсть в подобающем положении приходится учиться заново точно так же. 

Смотреть «Нефть» чем-то сродни игре в «Монополию» при том условии, что играют профессионалы, не профаны. Блеф, аферы, союзы, трех— и четырехходовки, подводные камни, противостояние акулам и сопротивление конкурентам. Правда, вместо игрового поля – целый штат, а вам до поры до времени не дадут сделать ни единого хода, но не стоит отчаиваться. Потерпите. Представьте, что вам выпала роль «писаря в штабе». Ну, там «у нас все ходы записаны», независимые наблюдатели, всеобщая бухгалтерия, и вообще – третейский судья. Участь, кстати, не из последних, – мы же не забыли, кто сегодня за игровым столом.

Бросивший вызов всем, от черта до бога, от тупых селян до крупнейших компаний своего времени, Дэниел Плейнвью (Дэй-Льюис) – истинный железный дровосек, селфмэйдмэн без страха, упрека и атавизма по имени совесть. Если бы не стальной крепости серьезность, с которой снят фильм, можно было бы пошутить на тему старой мультяшной песенки про делание денег, дребедень и далее по тексту, но в том-то и дело, что сила воздействия «Нефти» настолько велика, что шутить не остается ни времени, ни желания. Плейнвью – безусловно, принципиальный человек. Принципиальный потому что, кроме себя самого и собственного благополучия, для него, по большому счету, ничего не существует.

Свободный от эмоций, не прощающий ошибок, не отпускающий грехов, он плюет на авторитеты и кроит землю по своему усмотрению. Купить все ради нефти, обмануть всех ради жира Земли, предать, убить, отказаться, бросить, договориться, предать, повторить. Каждый раз, когда кажется, что уже познал глубину падения этого человека до конца, спустился с ним на самое дно этой адской шахты и теперь прощупываешь твердую почву в поисках очередного источника, он умудряется удивить снова снова. И пока ты ковыряешься в грязи с фонарем на лбу, глотая пыль и сплевывая песок, он ухмыляется рядом, сложив руки на груди. Подними голову. Последнее, что ты увидишь, это огромный стальной бур, дробящий тебе череп. Плейнвью в это время уже карабкается наверх. There will be blood.

В это не сразу верится, понимание приходит чуть позже, но «Нефть» — эпохальный фильм в том смысле, что он с равным успехом мог появиться в любую эпоху существования кинематографа, как такового. Это квинтэссенция драмы совершенно эпических масштабов притом, что никаких сверхъестественных средств для достижения этого результата не используется. Пол Томас Андерсон снял свой лучший фильм по лучшему роману Аптона Синклера, а Дэниел Дэй Льюис сыграл в нем свою лучшую роль. На первый взгляд, суть «Нефти» можно иносказать словами покойного ныне Егора Летова — «Как в мясной избушке умирала душа», но в том-то и дело, что в случае с Плейнвью никакой душой никогда и не пахло, ее просто забыли на сборке, а может, просто ставили эксперимент.

За те несколько слабин, которые он позволяет себе на наших глазах, за все эти человеческие чувства, за каждый раз, когда он обнимал своего сына, за каждую минуту, проведенную с новообретенным фальшивым братом он ненавидит себя и искренне, почти физически их стыдится. Он растопчет и того, и другого, сделав последний шаг от сверх-человека к недодьяволу – черному, криволицему, хромому и хрипящему, готовому к последнему сражению с Христом. Но последний умудряется схитрить и здесь, послав вместо себя продажного кривляку с замашками пассивного педераста. Этот бой Плейнвью, конечно, выигрывает со всем возможным в этой щекотливой ситуации шиком (подобных отцу Элаю он, кажется, вообще есть на завтрак без масла), но это как раз тот случай, когда выигранная схватка оказывается не более, чем делом чести. И пусть те фарисеи, кому кажется, что о чести здесь говорить неуместно, кидаются камнями хоть до Страшного суда. «Я и есть Третье Пришествие!» , — исступленно вопит Плейнвью-Дэй Льюис, и не доверять ему в эти секунды нет ни малейшего основания.

История Дэниела Плейнвью, прошедшего путь от мелкой сошки и нефтедобытчика на доверии к мультимиллионеру и посрамителю корпораций, быть может, и отвратительна с точки зрения общепринятой морали, но чрезвычайно поучительна в плане житейском. Трактовать ее можно по-разному, как, впрочем, и практически любую историю, которая более правдива, чем сама жизнь, но вот что оставить без внимания никак нельзя. Садясь играть в «Монополию» с незнакомцем, обязательно посмотрите, какого цвета у него глаза.