Нам бы еще лет тридцать
Выцарапать на жизнь.
Вот он, моя царица,
Обыкновенный фашизм.  
(Алексей Рафиев)

Второй в истории фильм, собравший 5 главных «Оскаров» (первым был «Человек на все времена» 1966 года), блестящая экранизация романа одного из самых остроумных авторов Америки Кена Кизи, от которой автор романа публично отрекся, публично назвав «крайне неудачной» и обвинив Милоша Формана во лжи, кино, роль в котором прижизненно вознесла Джека Николсона на пьедестал, выше которого только звезды. О «Пролетая над гнездом кукушки» можно было бы сказать, что без него не было бы мирового кино таким, каким мы его сейчас знаем, не будь это таким ужасным штампом. А что делать. Ведь действительно – не было бы. 

История мелкого бандита Рэндалла Патрика МакМёрфи, который, попав за решетку, решил отсидеться в психушке, дабы не перетрудиться, и одним своим присутствием, неуемной энергией вольного человека, разрушает местные порядки, ставя их с ног на голову. Право же, идея МакМёрфи с выпивкой и шлюхами прямо в палате психушки – вечеринка! как на свободе! — по значимости сравнима разве что с даром огня, который принес диким волосатым людям несознательный бог Прометей. Все помнят, как он кончил?  

МакМёрфи успевает выиграть битву за сердца умалишенных у медсестры Рэтчед, карманной диктаторши, для которой чужая слабость – ее сила. МакМёрфи остр на язык, беспечен, где это необходимо, и не умеет пасовать перед трудностями. Пожалуй, это самый обаятельный бандит из всех, что когда-либо появлялись на киноэкранах вообще. За таким человеком хочется идти следом, ему веришь безоговорочно, как отцу в детстве. Джек Николсон, который, по некоторым данным, попросил подвергнуть его электрошоковой терапии во время съемок, против Луизы Флетчер, женщины, которая даже получая «Оскар» умудрилась произнести «Иногда очень здорово, что тебя все ненавидят». То есть вы понимаете, да?  

Свободу не подарят. Преподобный МакМёрфи не мог этого не знать, и, как всякий порядочный мученик, умер несвоей смертью, предварительно побывав овощем в человеческом обличье. Мог ли он показать, что такое свобода, чего она стоит, какова ее истинная цена, тем, кто пошел на заключение в психушке добровольно?  

Тем, кто так часто слышал о собственном ничтожестве, что сам поверил в него, впитал эту веру вместе с ежедневными процедурами, подчинился и сдался в мелком тоталитарном мирке размером с уютную карманную раковину, где если не поднимать головы, с тобой ничего не случится? Тем, для кого потеря себя самого стала новым божеством? Тем, кто пуще всего на свете боится одну-единственную женщину, пусть она и натуральный фюрер в юбке? Способны ли они услышать?  

Точного ответа на этот вопрос не дает ни Милош Форман, ни Кен Кизи. Но МакМёрфи все-таки попытался. И когда Большой Вождь, задушивший бывшего бунтаря подушкой во сне, все-таки выходит на свободу, сбегает так, как они и задумывали вместе с МакМёрфи, Рэндалл Патрик, улыбаясь, смотрит на него с небес. И его слова «Но я хотя бы попробовал это сделать, черт побери!» звучат еще очень долго, даже когда титры уже закончились.