В отличие от многих других, порой куда более затейливых собратьев, «Камера 211» немой сценой не заканчивается, а начинается: в абсолютной тишине худой полуголый мужчина за полминуты делает заточку из сигаретного фильтра и, не проронив ни слова, методично и без лишней дрожи грамотно вскрывает вены на обеих руках. Тихая капель густых рубиновых ручьев с запястий звучит как невероятной силы барабанная дробь, а судорожный выдох облегчения – последний выдох – как чудовищная кода в предвкушении недосягаемой очищающей свободы. Зря, видать, всезнайки пишут, что первым обязательным шагом для каждого, попавшего за решетку, должен стать полный отказ от курения. Врут, суки.

Несмотря на то, что большинство персонажей в фильме выглядят как избранные герои битдаун-хардкора – забритые, забитые в тату, в огромных кроссовках, чав-стайл кепках и клетчатых рубахах, с бейсбольными битами и арматурой наперевес, да и ведут себя вполне аутентично, фильм не оставляет впечатление излишне жестокого, отнюдь. Напротив, света и веры в некую абстрактную справедливость, наивной и беспощадной, здесь хватает, а на контрасте с брутальным антуражем они выглядят лишь сильнее и убедительнее. Речь в первую очередь идет, естественно, о пронзительной любовной линии Хуана и его глубоко беременной жены Елены: в минуты этих эпизодов кино даже цвет меняет с монохрома на солнечную нежность и тепло. Неслучайно, конечно, и то, что едва ли не в самой пронзительной сцене фильма солнце тоже палит вовсю, и ему ни капельки не стыдно. Здесь вообще с изобразительными средствами, как и с киноязыком, все в полном порядке, и если бы не отдельные недостатки в сюжете, вызванные, судя по всему, сценарной адаптацией оригинальной книги, перед нами был бы едва ли не идеальный пример жанрового фильма. К сожалению, от них никак не получается отмахнуться, ну да и черт с ними: в конце концов, в отличие от того же «Пророка», который играет (по крайней мере, на первый взгляд) на том же самом поле, «Камера 211» просто честно делает свое дело, не претендуя на тотальное и бессмысленное фестивальное признание.

История, в которой безликий Хуан Оливер становится героем-повстанцем Кальсонесом, которого носят на руках те, кого он должен был по идее охранять, за то, что он собственными руками вырезает фаянсовым осколком от унитаза кадык тому, с кем должен был по идее работать бок о бок, может, пожалуй, показаться фантастичной, но не может не заставить сердце биться чаще. Главное, что она несет в себе немалую практическую пользу: наглядно доказывает, что любому, кто причинил зло твоей любимой женщине, можно и нужно перерезать горло, на чьей бы он ни был стороне, да и на чьей бы ни был ты сам, на самом деле. И пусть потом стреляют в спину 12-дюймовыми гвоздями, перемотанными колючей проволокой, из самодельных штуцеров. Так даже лучше.