Режиссер Саймон Годвин – своего рода театральный Спилберг: мастер постановочного театра и любитель зрелища с большой буквы, обожающий работать с выдающимися актерами. Его новый спектакль «Антоний и Клеопатра» стал бенефисом двух британских суперзвезд – Рэйфа Файнса и Софи Оконедо.

Предыдущей показанной в рамках TheatreHD постановкой «Антония и Клеопатры» был спектакль Икбаля Хана в RSC, в которой приверженец «авторской» режиссуры Хан пытался осмыслить гендерно двусмысленные социальные роли Древнего Египта. Нынешний зам Руфуса Норриса в Национальном театре, Саймон Годвин не хватает концептуальных звезд с неба, а предпочитает проверенно звездных синиц в руках. Тем более если синицами этими являются два суперстара британской актерской школы – всеобщий любимец Рэйф Файнс, с которым Годвин три года назад поставил «Человека и сверхчеловека» Бернарда Шоу (еще один спектакль TheatreHD), и лауреатка «Тони» Софи Оконедо.

Годвин – некогда мастер современной драмы в «Ройал Корте», а ныне суперрежиссер блокбастеров «под звезду» – в своей режиссуре предпочитает живительную эклектику, где все приемы хороши и все классно смотрится. В его «Двенадцатой ночи» – одной из самых залихватских постановок TheatreHD – герои рассекали по сцене на байках и опускались с колосников на вертолете, носили темные очки вместо траурных вуалей и принимали феллиниевские ванны в фонтане. В этом спектакле Антоний со своими «боевиками» гуляет по сцене с автоматами наперевес, римские интерьеры напоминают ставку главнокомандующего, оснащенную новейшей спутниковой аппаратурой, а Файнс легко меняет полевые «доспехи» спецназовца на элегантную бизнес-двойку с кроваво-красным галстуком.  

Главным же залогом успеха любой, даже самой «авторской» постановки шекспировского шедевра о хитросплетениях страсти и власти является химия двух актерских имен с афиши. Британская пресса уже назвала Файнса и Оконедо лучшими Антонием и Клеопатрой последних лет, особенно отметив удивительную гибкость и виртуозность актрисы в передаче переменчиво властной натуры египетской царицы. Как и в спектакле Хана, Клеопатра Годвина и Оконедо – не пожертвованный ферзь в мужской геополитической игре, а настоящая королева, повинующаяся только велениям своего ума и сердца. 

Театральный обозреватель The Guardian Майкл Биллингтон остроумно заметил, что Клеопатра в этом спектакле больше всего любит Антония в его отсутствие – почти как платоновский идеал совершенного мужчины. Именно таким абсолютным миксом всех возможных качеств влюбленного военачальника и играет своего Антония Файнс – актер, всегда тасующий мужественность и невротизм в самых неожиданных сочетаниях. Именно такой Марк Антоний может завоевать очередную провинцию для своего Цезаря, а потом пасть жертвой чар некогда всесильной царицы. А потом оставить ее – и жениться на сестре Цезаря. А потом восстать против Цезаря и умереть, не подчинившись смерти, а только любви со словами: «Не уступаю смерти лишь затем, чтоб тысячи блаженных поцелуев одним последним, бедным завершить».

Вслед за этим спектаклем Годвин выпустит еще две шекспировские постановки («Тимона Афинского» в RSC и «Гамлета» в токийском театре Cocoon), после чего отправится за океан, чтобы заступить на пост художественного руководителя вашингтонской Шекспировской театральной компании в августе 2019 года. Если «Антонию и Клеопатре» суждено стать его прощальной постановкой в Национальном, то расставание это получилось, может, и затянувшимся (спектакль идет больше трех с половиной часов), но, безусловно, полюбовным.