«О, этот мрачный мир! В какой тени,

В какой глубокой пропасти и тьме

Извечно человечество живёт

Трусливое, изнеженное, злое!»

 

При попытке понять, сколько трупов нагромоздил на сцене Уэбстер к финалу пьесы, вы собьетесь со счета. Ранний Шекспир, возможно, в «Тите Андронике» и не уступал собрату-драматургу в кровожадности, но такого налета какой-то болезненной извращенности у светлого гуманистичного Барда вы точно не найдете. Тут вам и оторванные руки, и отравления с помощью Святого Писания, и убийства разной степени жестокости. Что вы хотите от пьесы, где уже в списке действующих лиц есть сумасшедшие?

 

Джемма Артертон прекрасно и уверенно играет одну из самых непростых женских ролей в мировой драматургии, проходя все поприще героини – от искрящейся игривости в отношениях с любимым мужчиной до стойкой в своих принципах несгибаемой аристократки. Прекрасный контраст к этому сильному характеру составляет Дэвид Доусон, от которого явственно веет холодком психопата в роли брата-близнеца герцогини Фердинанда. Профессионально ведет свою роль Джулии сильная театральная актриса Дэнис Гоф, и неузнаваем в роли ее любовника Кардинала любимец Доминика Дромгула Джеймс Гарнон (если вы смотрели «Бурю» Глобуса, вспомните Калибана – да, это тот же актер). 

 

Постановка по пьесе младшего современника Шекспира Джона Уэбстера в 2014 году стала первой в театре Сэма Уонамейкера, новой крытой площадке театра «Глобус». Небольшой, рассчитанный на 340 мест, театр назван в честь американского актера, без которого возрождение «Глобуса» не было бы возможно (кстати, Сэм – еще и отец прекрасной британской актрисы Зои Уонамейкер, которую зритель помнит по «Гарри Поттеру», где она играла мадам Трюк). Театр Сэма порой еще называют «театром при свечах» – потому что в строгом соответствии с яковианскими реалиями сцена и зал освещаются только свечами.

 

Аутентичное освещение, костюмы шекспировских времен, продуманная музыка знающей толк в этой эпохе Клэр ван Кэмпен, – все это, сконцентрированное в маленьком зале театра Сэма Уонамейкера, делает зрителя почти участником шоу. Кинозрителям, возможно, повезло даже больше, чем посетителям театра: воск иногда может капать на одежду, а в кинозале не грозит ничего, кроме, разве что, мурашек по коже от ужаса. Но ведь именно так и должно быть с хорошим триллером.

Язык - английский.