По прозвищу Зверь или приключения Лютого

— Да это же страх божий, а не девушка Бонда, позорище-страшилище, пугало огородное. Я и красивее, и сыграла бы лучше.
— Я так каждый день делаю! Как Бонд! (Речь, видимо, о бухле)
Глас народа

Уже в "Казино Рояль" Бонд стал другим. Вместо ироничного тефлонового джентльмена, к которому не липла грязь, которого не пачкала кровь, появился вполне человеческий дядька с широкой гаммой чувств на классово близком "алкашеском" лице. Слово алкашеский я взял в кавычки потому, что этот корявый и обидный эпитет принадлежит безымянному зрителю. Я же не совсем согласен с таким грубым определением, хотя и вынужден признать, что количество выжираемого Бондом алкоголя должно было разрушить нежную печень аристократа и испортить лицо лондонского денди.

С этим, скажем мягче, народным лицом и без традиционной элегантной иронии Бонд стал более реальным, жестоким и мрачным, а в "Кванте милосердия" приобрел прямолинейную простоту и твердость граненого стакана. Мрачный, как похмелье, крепкий, как водка, лютый, как сибирский мороз, тайный слуга ее величества кого-то ищет, за кем-то гонится, кого-то убивает. Кого? Понять невозможно, потому что Бонд еще и стремителен, как сентиментальные слезы старого пьяницы.

Кто ж спорит, и по-гонконговски лихой мордобой на строительных лесах, и автомобильная погоня по извилистой дороге необходимы каждой серии бондианы, как баян деревенской свадьбе или мутная четверть самогона тайной кулацкой сходке. Проблема в том, что разобрать, кто есть кто из двух дерущихся мужиков одинаковой комплекции в одинаковых серых пиджаках, смог, наверное, только монтажер, сварганивший "динамичную" сцену из череды бешеных полусекундных планов.

Много ли на свете людей способных пусть даже на ровном асфальте городской парковки отличить черный Астон Мартин от черного Альфа Ромео? Думаю, очень мало. Тем более ничего не разобрать, глядя на дикий фарш погони. Где в мельтешне кадров и клубах пыли Бонд? Где его жертвы или преследователи? Поди, разбери. Но фишка в том, что это и не нужно. Адептам и апологетам, фанатам и поклонникам бондианы, всем бандерлогам с ведерными стаканами колы и кукурузы в потных ладошках достаточно простого факта: там, в пыли и дыму схватки, Бонд. Остальное не имеет значения.

Остальное всем и так давно известно из новостей Первого канала: старушка Европа наивно борется за энергетическую безопасность и независимость от нашего газа. США борются за природные ресурсы, под видом экспорта демократии рассаживая в центральной Америке лояльных диктаторов. ЦРУ окончательно превратилось в мальчика для битья, которого с наслаждением лупят и свои, и чужие. Вот в этой мутной воде и ловят свою золотую рыбку умные парни без принципов, сплотившиеся в могучую и неуловимую организацию "Квант", а мистер Бонд, попутно решая какие-то свои проблемы, тычет в осиное гнездо "Кванта" своим огромным автоматом.

Интересно, что многие представители нашей, прости господи, элиты, 20 лет назад начинали свои карьеры в удобных тренировочных штанах под песенки благородных певцов народных. А заканчивают благодушными филантропами в смокингах, среди красных дорожек кинофестивалей и опер. Та же фигня и с заморскими пацанами. Выйдя из грязных подворотен и поднявшись до высот транснационального "бизнеса" в "Кванте", они "решают вопросы" не в прокуренных кабаках под песни черномазого пятидесятицентового обмылка с голдой на шее и шлюхой под мышкой, а в ложах оперного театра. Универсальный закон природы, однако.

Как же плохо, что "Квант милосердия" — фактически вторая серия "Казино Рояль". Смотреть его нужно после получасового антракта с кофеем, а не два года спустя, иначе непонятно, кого и зачем так остервенело ищет Бонд, зачем прихватывает в сообщницы некрасивую (!) героиню Ольги Курыленко? Едва увидев толстогубую мулатку, в которую Курыленко превратили искусные гримеры, я понял: фатальный факап, начатый в "Хитмане" и развитый в "Максе Пейне", продолжится и здесь: новой девушке Бонда ничего не светит в постели. Так и получилось.

Я выходил из зала с чувством, будто два часа наблюдал за электрической кофемолкой: много быстрого движняка, понято, что происходит что-то чрезвычайно жесткое, но что именно — не разобрать: мелет слишком быстро. Понятно, что в итоге останутся растертые в мелкую пыль враги Британии и Бонда, но почему все эти несчастные оказались на пути стальных жерновов не понятно: слишком давно я смотрел "Казино Рояль".

Если хорошенько ухватиться за корявое название "Квант милосердия" и как следует встряхнуть 22-е полотно бондианы, то под осыпавшейся шелухой плевел при должном старании и развитой фантазии можно заметить маленькое рациональное зернышко: попытку исследовать нравственные стороны жажды и реализации мести, противостояния личных чувств и общественного долга. Два человека горели в пламени страстного желания отомстить. Повинуясь движениям души, кто-то дошел до конца, кто-то остановился на самом краю, отказался от последнего шага посреди брежневско-монгольского караван сарая с диким названием "Казап". Почему? Я не разобрал из-за больного падучей оператора. Подождем, что будет дальше. Хоть бы уж не третья серия "Казино Рояль".

P. S. Никогда не понимал жеманных стонов эстетствующих кинофилов недовольных засильем продакт плейсмента в кинолентах. Мне вшитая в ткань фильма реклама товаров никогда не мешала. Равнодушный к разного рода фетишам эпохи потребления, я обычно просто не замечаю этой рекламы. В этот же раз имел счастье убедиться в ее действенности. Сидящая рядом девица, глядя на ненавязчиво демонстрируемые Бондом товары, постоянно спрашивала у своего похожего на троглодита парня:

— Че за часики? Прикольные?

— Че за телефон? Прикольный?