«Пророк», даже если принять во внимание его изначальную фестивальную направленность, фильм, безусловно, сильнейший. Несмотря на всю его очевидную затянутость. История Малика Аль-Джабуни (или как там его), 19-летнего арабского сироты, волей злой судьбы попавшего на север Италии, прекрасна и удивительна. Попал в тюрягу. Дали шесть лет. В первую же неделю схлопотал конфликт с сокамерниками — не захотел поделиться кроссовками, а заступиться было некому. Еще через пару дней большие дяди попросили убить непростого человечка из соседней камеры. Плюс два: человечек мертв, зато у дядь теперь большие планы. Ну и что ты будешь делать?

«Убери свои руки, пидор гнойный!», «Мусор, бля, если ты наручники не снимешь, я в эту яму никогда не зайду!», «А теперь ты за драп просто возьмешь на клык», — языком, на котором разговаривают герои «Пророка», можно упиваться бесконечно, если, разумеется, ваш вкус достаточно девиантен. Впрочем, героями их называть не сразу поворачивается язык: это люмпены, отбросы и гниды. Торговля травой в масштабах «шестьсот кило – это такая гора, что из-за нее ты вообще ничего не увидишь» — это самое меньшее из зол, на которые они способны. А способны они на многое.

Но мы ударились в пересказ сюжета, а ведь это не дело. Куда лучше сказать, например, о религиозной составляющей «Пророка»: противостояние воинствующего ислама и католического христианства здесь дано в настолько буквальном анахроническом разрезе, что где-то внутри делает очень нехорошо прямо во время просмотра, не после него. От правды не убежишь: если ты не умеешь даже читать, то, сколько бы «отоварок» не приходило твоим товарищам, ты ничего не сможешь добиться. И выйдешь таким же оленем, как и зашел. Если доживешь, конечно.

Упоминание рогатых, естественно, не случайно. Олени играют ключевую роль в судьбе «шестерящего» Малика: благодаря дару предвидения, открывшемуся у него после первого убийства, он смог предостеречь компаньона своего босса от неминуемой смерти. После этого и получил погоняло «Пророк», и смог, что называется, подняться. Зашел красиво, любо-дорого глядеть. Очень любо. И очень дорого. И, как кажется папе по имени Цезарь, чересчур высоко. Пора поставить отрока на место.

Вся эта пост-христианская мораль с блудными детьми, пророками и мессиями разворачивается, буквально, в стакане, если так можно назвать современную Италию — с ее неделями моды с одной стороны и неделями Берлускони с другой. Католическая мораль весьма сильно отличается от традиционной для наших земель православной. Но и для первой, и для второй Малик – равнозначно чужой. Он заключает союзы, ищет гешефты и мизерные прибыли, но он ни на секунду не забывает о том, что арабы держат его за корсиканца, а корсиканцы — за араба. В тот момент, когда он перешагивает через свой внутренний страх, одолев всех демонов внутри себя, фильм становится совсем другим.

Но от этого не менее крутым. Ни в одном поступке Малика, равно как и его наспех сколоченной шайки, сомневаться не приходится совершенно. Им веришь от начала до конца. И пусть это не «Крестный отец», не «Лицо со шрамом» и даже, черт, не «Отступники». Криминальная драма в случае с «Пророком» очень даже удалась.